Построен в Филадельфии компанией «Вильям Крамп и сыновья». Официально заложен 17 июля 1899 года (здесь и далее даты по старому стилю), спущен на воду 10 октября 1900 года, вступил в строй в декабре 1901 года.
    Глава фирмы Чарльз Крамп предложил в качестве прототипа использовать американский броненосец «Айова», построенный его предприятием, однако русский Морской технический комитет отклонил это предложение из-за недостаточной скорости и запаса угля этого корабля и настоял на выборе другого прототипа — русского броненосца «Пересвет». Крампу были также переданы чертежи только начатого строительством черноморского броненосца «Князь Потёмкин-Таврический».
    Заводские испытания «Ретвизана» начались 29 августа 1901 года, а в море впервые вышли в начале сентября, при этом была развита скорость 17 узлов. После докования на верфи в Бруклине корабль 4 октября перешёл до Бостона, а затем вернулся обратно. Во время этого плавания на борту находился Эдвин Крамп, младший брат главы фирмы. По возвращении в Филадельфию он заявил о том, что «Ретвизан», несмотря на штормовую погоду, легко развил 18 узловый ход, а в течение часа шёл вообще на 19 узлов. Это заявление вызвало публикацию в «Нью-Йорк Таймс» под заголовком «Новый русский броненосец „Ретвизан“ бьёт все рекорды, держа скорость 18,8 узла в течение двенадцати часов». Однако официальные испытания корабля, проводившихся 8—12 октября, эту скорость не подтвердили. Максимальный ход в первом пробеге был всего лишь 17 узлов, ну а вообще лучшим результатом, достигнутым в течение 12-часовых испытаний полным ходом, стали 17,99 узла. При этом заводская команда форсировала механизмы до всех мыслимых и немыслимых пределов: из труб корабля вырывались языки пламени, на дымовых кожухах горела краска и т.п. В итоге у одного из цилиндров лопнула колонка, и кораблю пришлось возвращаться на завод для ремонта. После долгих дебатов решили считать контрактную 18-узловую скорость достигнутой, посчитав причиной недобора неоптимальный шаг гребных винтов. Несмотря на срыв контрактных сроков постройки (в чём изрядная часть вины лежит на русской стороне) и упомянутый выше недобор скорости, фирму было решено не штрафовать, и Крамп получил 4 358 000 долларов (8 628 840 рублей) по контракту плюс 489 839 долларов за дополнительные работы, не предусмотренные первоначальным договором. Броненосец был принят в состав Императорского флота России.
    10 марта 1902 г. корабль начал кампанию. К этому времени он был полностью укомплектован экипажем (760 человек, в том числе 18 офицеров), при этом, несмотря на недолгое пребывание личного состава в Америке, 17 нижних чинов успели сбежать в поисках лучшей жизни. 30 апреля «Ретвизан» начал переход на Балтику. 14 мая для пополнения запасов он зашёл в Шербур, а весь путь в 3600 миль был проделан со средней скоростью 10 узлов. 27 мая путь в Кронштадт продолжился. 1 июня в 11.15 в одном из котлов при попытке развить полный ход лопнула трубка. Паром обварило шесть человек, из них трое скончались. Комиссия МТК, расследовавшая этот инцидент, пришла к выводу, что конструкция котлов не исключает подобных случаев в будущем. Для похорон погибших броненосец 3 июня внепланово зашёл в Балтийский порт (ныне г. Палдиски), после чего вновь вышел в море и 5 июня прибыл в Кронштадт.
    После высочайшего смотра, состоявшегося 18 июня на Кронштадтском рейде, корабль прошёл докование и вместе с только что построенным броненосцем «Победа» перешёл в Ревель, где 24 июня участвовал в грандиозном параде по случаю встречи русского и германского императоров.

До конца лета на «Ретвизане» продолжалась доводка механизмов и установка оборудования, по тем или иным причинам не выполненная на верфи. 29 августа провели опыт по погрузке угля на ходу в открытом море: «Ретвизан», идя 5-узловым ходом, с помощью транспортёра системы Лайджервуда-Миллера принял топливо с переделанного в угольщик старого крейсера «Азия», от которого его отделяло расстояние в 120 м. В час удавалось передать до 37 тонн. В России подобный опыт проводился впервые, а до этого подобная система испытывалась только на её родине, в США. Опыты по перегрузке угля на ходу проводили ранее и англичане, но их система была значительно примитивнее. В связи с успешностью проведённого эксперимента подобными системами были позже оснащены многие корабли Второй Тихоокеанской эскадры. Комплект оборудования, использовавшийся на «Ретвизане», достался броненосцу «Сисой Великий». В сентябре провели артиллерийские и торпедные стрельбы. Каких-либо повреждений и деформаций корпуса обнаружено не было.
    Из-за продолжавшегося нарастания напряжённости в отношениях с Японией корабль вместе с броненосцем «Победа», крейсерами «Богатырь», «Диана» и «Паллада» стали спешно готовить к переходу на Дальний Восток. По пути к ним должны были присоединиться крейсера «Аскольд», «Новик» и «Боярин», а также семь миноносцев. 21 сентября командующий отрядом контр-адмирал барон Э.А. Штакельберг поднял на «Ретвизане» свой флаг. Из-за спешки корабль не успели оснастить всеми запланированными приспособлениями, решив отправить их по мере готовности по железной дороге прямо в Порт-Артур. 2 октября корабль перешёл в Либаву, а оттуда весь отряд отправился 31 октября на Тихий океан.
    В пути, занявшем почти полгода, «Ретвизан» посетил ряд иностранных портов.Никаких сколько-нибудь серьёзных поломок на броненосце не было, однако вместе с ним до конечной точки маршрута, куда прибыли 21 апреля 1903 года, добралась только «Паллада»: остальные корабли из-за неполадок отстали и пришли позже.
    Уже на следующий день по приходе корабль в составе эскадры под командованием вице-адмирала О.В. Старка перешёл в бухту Даляньвань (тогда обычно называемую Талиенванской), где участвовал в манёврах. Корабли совершали эволюции, проводили учебные стрельбы, ставили с плотиков мины.
    В августе 1903 года эскадра перешла во Владивосток, где все броненосцы прошли докование. Пока флагманский «Петропавловск» стоял в доке, адмирал держал свой флаг на «Ретвизане». По возвращении в Порт-Артур корабли перекрасили в боевой серо-оливковый цвет. В сентябре эскадра опять маневрировала в бухте Даляньвань: отрабатывали перестроение из одной или двух колонн в строй фронта, отражение минных атак на якоре, высадку десанта. В конце октября броненосец был выведен в вооружённый резерв.
    18 января 1904 года наместник адмирал Е.И. Алексеев отдал приказ немедленно начать кампанию. На следующий день во время прилива большие корабли вышли на внешний рейд Порт-Артура. Рано утром 21 января эскадра отправилась к полуострову Шантунг, поддерживая через корабли-ретрансляторы, функции которых выполняли минные заградители «Амур» и «Енисей», связь с базой. Около 16.00 шедший головным крейсер «Аскольд» увидел Шантунгский маяк, после чего по приказу наместника корабли повернули назад и в 5 утра 22 января стали на якорь в заливе Даляньвань, а днём перешли на порт-артурский рейд.
    Уход русской эскадры в неизвестном направлении серьзёно обеспокоил Японию. Опасаясь нарушения своих планов войны, они решили начать её немедленно. 22 января последовал разрыв дипломатических отношений с Россией, на следующий день командующий Соединённым флотом Японии вице-адмирал Х. Того получил приказ о начале боевых действий против России. Первый удар был нанесён японскими эсминцами в ночь на 27 января. Несмотря на разрыв дипотношений, на русской эскадре не были предприняты даже элементарные предосторожности: корабли стояли на внешнем рейде, часть из них была освещена, противоторпедные сети выставлены не были… В таких условиях успех, достигнутый японцами, выглядит весьма скромно: были торпедированы броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан», а также крейсер «Паллада». Русские корабли открыли ответный огонь и, хотя не смогли уничтожить противника, но, тем не менее, сорвали последующие атаки (все три успешных торпедных пуска были выполнены в течение первых 10 минут). Что примечательно, адмирал Старк поверил в то, что началась война, только через час после начала боя, когда ему сообщили о подрыве «Цесаревича», с которого до этого никаких сигналов не поступало из-за отсутствия на нём электроэнергии. На «Ретвизане» японские миноносцы в свете прожектора (броненосец был дежурным по освещению на рейде) обнаружил в 23.33 вахтенный начальник лейтенант А.В. Развозов, который немедленно подал сигнал «отражение минной атаки». Однако головной эсминец 1-го отряда «Сиракумо» уже выпустил торпеду, которая попала в русский корабль в 23.35. Удар пришёлся по левому борту в районе 19-20 шпангоутов. Вода моментально затопила помещение подводных торпедных аппаратов; из находившихся там шести человек спастись удалось только одному. Во внутренних помещениях погас свет, вода продолжала заливать носовые отсеки, из-за чего броненосец оседал носом и кренился на левый борт. Командир «Ретвизана», разбуженный взрывом, поднялся наверх в разгар боя. На корабле пробили водяную тревогу. Когда крен достиг 11°, Э.Н. Щенснович приказал затопить патронные погреба правого борта, что помогло вдвое уменьшить крен. Однако откачивать воду оказалось невозможным: единственная водоотливная турбина для носовых отделений была повреждена взрывом, а перепускание воды в котельные отделения было невозможно из-за отсутствия в переборках клинкетов. Вскоре выяснилось, что и пустотелые шары в вентиляционных трубах не справились с их закупоркой, будучи деформированы сотрясением при взрыве, что позволяло воде распространяться по системе вентиляции. Через 45 минут развели пары, и с разрешения командующего эскадрой Э.Н. Щенснович приказал уходить на рейд. Якорную цепь пришлось отклепать, поскольку шпилевая машина была повреждена взрывом. Пройти по фарватеру, однако, не удалось: вероятно, командир не учёл, что корабль принял около 2200 тонн воды, полностью затопившей три отсека. В 1.30 броненосец коснулся носом грунта в проходе, ведущем в гавань, а течением его корму развернуло к Тигровому полуострову. «Ретвизан» застрял поперёк фарватера, сильно его сузив.
    Утром 27 января у Порт-Артура появились главные силы японского флота. Оставшиеся пять русских броненосцев и крейсера снялись с якорей и вышли навстречу, несмотря на серьёзный перевес противника в силах. Однако перестрелка носила нерешительный характер, и через 40 минут Того ушёл. «Ретвизан», сидя на мели, участвовал в этом бою символически, сделав два выстрела из 152-мм орудий. К этому времени удалось определить, что взрыв японской торпеды произошёл на глубине примерно 2,4 меьра от ватерлинии. Пробоина неправильной формы имела площадь около 15 м² и простиралась по левому борту от 16-го до 23-го шпангоута, а трещины и вмятины продолжались вниз и в стороны от неё. Борт был вдавлен внутрь; стрелка прогиба достигала 0,5 метра. Общая площадь повреждённого участка составила 37 м². Снять «Ретвизан» с мели не удалось, и его решили включить в систему обороны рейда в качестве плавучего форта. По правому борту поставили противоторпедную сеть, а на расстоянии 40-45 метров соорудили бон из брёвен, к которому прикрепили вторую сеть, снятую с левого борта корабля. Организовали постоянное дежурство паровых катеров. Комендоры каждую ночь несли вахту у заряженных орудий.
    В ночь на 1 февраля, пользуясь сильным снегопадом, японцы с помощью миноносцев «Асагири» и «Хаядори» попытались произвести разведку рейда, но были отогнаны огнём «Ретвизана». В последующие дни его пушкам также неоднократно приходилось открывать огонь и по реальным целям, и по померещившимся. В ночь с 10 на 11 февраля японцы попытались перегородить выход из порт-артурской гавани с помощью брандеров, поддерживаемых эсминцами 5-го отряда. Около 2.45 японский эсминец «Кагеро» попал в луч прожектора крепости, и по нему открыли огонь. Выпущенная им торпеда прошла мимо и выскочила на берег, не разорвавшись. Следом за «Кагеро», был обнаружен эсминец «Сирануи», который, как и следовавшие за ним «Муракумо» и «Югири», были отогнаны огнём «Ретвизана», наших миноносцев, катеров и береговых батарей. Тем временем появились японские брандеры. Три из них - «Тяньцзинь Мару», «Буйё Мару» и «Бусиу Мару» были уничтожены береговыми батареями №№ 1 и 2, расположенными на берегу бухты Белый Волк, однако «Хококу Мару» и «Дзинсен Мару» преодолели опасную зону и устремились прямо на «Ретвизан», намереваясь таранить его. «Хококу Мару», которым командовал капитан 2 ранга Такео Хиросэ, удалось остановить лишь в нескольких десятках метров: удачным попаданием на пароходе было выведено из строя рулевое управление, он повернул влево и вылетел на камни рядом с «Ретвизаном». «Дзинсен Мару», получив множество попаданий, уклонился вправо и выбросился на берег у побережья Золотой горы. Экипажи пароходов успели спустить шлюпки и были подобраны японскими миноносцами, которые продолжали находиться на рейде до утра. Бой окончательно затих лишь к 5.45. За ночь «Ретвизан» выпустил: 2 - 305-мм, 71 - 152-мм, 152 - 75-мм, 590 - 47-мм и 120 - 37-мм снарядов. Никаких повреждений в этом бою он не получил.
    В качестве плавбатареи «Ретвизан» служил 30 дней. 24 февраля, после разгрузки носовой части корабля (сняли броневые плиты, демонтировали 305-мм орудия) его удалось снять с мели и отбуксировать в гавань.
    В Порт-Артуре не было дока, способного вместить броненосец, поэтому ремонт повреждённых «Цесаревича» и «Ретвизана» представлял большую сложность. Попытки осушить затопленные отсеки, заделав пробоину досками, оказались безуспешными: давление воды выламывало такую «заплату». Единственным способом отремонтировать корабль оказалось изготовление деревянного кессона. Первыми эту идею высказали корабельные инженеры Заборовский и Свирский, они же сделали необходимые расчёты. Однако при обмере корпуса были допущены ошибки, в результате которых кессон не прилегал плотно. Воспользовавшись мешками с отрубями, удалось его более-менее герметизировать и снять броненосец с мели, однако из-за сильной течи по-настоящему заделать пробоину было невозможно.
    26 февраля японские броненосцы предприняли обстрел гавани, ведя перекидной огонь через горный массив от мыса Ляотешань, где они были вне досягаемости для русских береговых батарей. Стрельба велась по площадям и была малоэффективной, однако из 154 выпущенных противником 12-дюймовых снарядов три попали в русские корабли: крейсер «Аскольд» и броненосцы «Севастополь» и «Ретвизан». Около 11.00 рядом с последним упал и разорвался один из снарядов, перебивший водоотливные шланги, что вызвало быстрое поступление воды через незаделанную пробоину. Чтобы не искушать судьбу, Щенснович приказал выброситься носом на мель. Вскоре после этого последовало прямое попадание в броневую плиту правого борта в районе ватерлинии под кормовой башней; тем не менее, серьёзных повреждений не было: броня выдержала взрыв. Однако корабль погрузился носом глубоко в ил, из-за чего палуба бака оказалась вровень с уровнем воды, а корма поднялась, частично оголив гребные винты. На «Ретвизане» в результате этого обстрела погибло пять и было ранено 10 человек, а всего на эскадре - семь и 20 соответственно.
    Чтобы не допустить повторного безнаказанного обстрела из-за Ляотешаньских гор, С.О. Макаров приказал оборудовать на Ляотешане корректировочный пост, имеющий прямую связь с русскими кораблями, и батарею из четырёх 152-мм орудий, снятых с «Ретвизана», а также заминировать место предыдущего маневрирования японской эскадры. Э.Н. Щенснович впоследствии назвал приказ о демонтаже пушек «печальным», однако с этим нельзя согласиться: пока броненосец был в ремонте, его орудия были полезнее на берегу. 9 марта японцы предприняли повторную попытку обстрела через Ляотешань. В ответ по врагу открыли огонь броненосцы «Победа» и «Ретвизан». Первый располагал самой дальнобойной артиллерией (максимальный угол возвышения его 254-мм орудий составлял 35°), а второй смог вести огонь кормовой башней, угол возвышения пушек которой из-за дифферента на нос достигал 19,5°, что обеспечивало дальность ведения огня до 100 каб. Третий и четвёртый залпы «Ретвизана» взяли японский броненосец «Фудзи» в вилку, и после разрыва 305-мм снаряда в нескольких метрах от борта японцы предпочли ретироваться. Батарея 152-мм орудий огонь не открывала, чтобы раньше времени не отогнать врага от минного заграждения.
    5 апреля с помощью плавучего крана удалось подвести новый кессон (первый кессон был разрушен во вемя обстрела), имевший длину 12,5 м, высоту 10 м, ширину внизу 3,7 м и вверху 2,6 м. После этого затопленные отсеки постепенно осушили, параллельно укрепляя кессон дополнительными распорами и постоянно контролируя правильность его прилегания. Ремонтные работы начались сразу после закрепления временного деревянного пластыря, за две недели до установки кессона. Деформированные части набора и обшивки вырубались вручную или с помощью электрической резки (так называемой «вольтовой дуги»). Те элементы, которые нуждались в выправлении на берегу в горячем виде (например, стойки позади брони), удалось поднять только через кессон, работать в котором, несмотря на приличные размеры, было тяжело из-за тесноты и плохой вентиляции. Единственный дефект, который не удалось исправить, - это небольшая вогнутость корпуса в его нижней части. Первый новый шпангоут был установлен на корабле 20 апреля, а уже 6 мая приклепали последний лист наружной обшивки. 15 мая в носовой башне смонтировали ранее снятые 305-мм орудия, 17-го опробовали отремонтированные отсеки водой, через четыре дня установили на место демонтированные бронеплиты. В полдень 23 мая кессон был снят, и корабль вновь вступил в строй.
    10 июня, получив категорическое распоряжение наместника на Дальнем Востоке адмирала Е.И. Алексеева, эскадра под командованием контр-адмирала В.К. Витгефта вышла из Порт-Артура для прорыва во Владивосток. «Ретвизан» шёл в кильватерной колонне вторым непосредственно за флагманским «Цесаревичем». На броненосце не хватало двух 152-мм, шести 75-мм и нескольких мелких пушек, снятых для усиления сухопутной обороны крепости. На других кораблях дело обстояло не лучше (на «Победе», например, из одиннадцати 152-мм орудий имелось только три).
    Отойдя на 20 миль, русская эскадра встретила японский Соединённый флот и повернула обратно. В.К. Витгефт мотивировал своё решение, в частности, отсутствием на наших кораблях значительной части артиллерии среднего калибра. На обратном пути русским кораблям пришлось отражать атаки японских миноносцев. «Ретвизан» выпустил по ним один 152-мм сегментный снаряд, два 75-мм чугунных и 36 47-мм снаряда.
    14 июля «Ретвизан» совместно с крейсерами «Баян», «Паллада», «Новик» и канонерскими лодками перешёл в бухту Тахэ, откуда обстреливал вражеские позиции в районе горы Юпилаза. В 13.30 с юго-востока к русским кораблям приблизились японские броненосные крейсера «Ниссин» и «Касуга», бронепалубный крейсер «Хасидате» и несколько миноносцев. Через 20 мин они открыли огонь по «Ретвизану», находясь на расстоянии 62 каб. Обе стороны опасались минных заграждений, поэтому не сближались, и стрельба оказалась неэффективной. Русские корабли попаданий не получили, на «Ниссине» была оборвана антенна радиотелеграфа и пробит стеньговый флаг. В дальнейшем русские корабли вели огонь по сухопутным войскам противника прямо из внутренней гавани. «Ретвизан» открывал огонь 17, 19, 22, 24, 25 и 26 июля. С 25 июля японцы начали обстреливать гавань, корректируя огонь с занятых ими Волчьих гор.
    Утром 27 июля к «Ретвизану» подошла баржа с двумя 152-мм и четырьмя 75-мм пушками, которые собирались срочно установить на броненосец. Однако в 7.55 противник начал очередной обстрел гавани, и баржа в результате прямого попадания затонула с обеими шестидюймовками. Сам броненосец получил семь прямых попаданий 120-мм снарядов, из которых одно, случившееся в 12.10, привело к возникновению подводной пробоины площадью около 2,1 м² в районе 26-го шпангоута под броневым поясом. Корабль принял 400 тонн воды, возник крен 1°. Кроме того, была пробита первая дымовая труба и повреждена одна 75-мм пушка, а 15 человек, включая командира корабля Э.Н. Щенсновича, получили ранения.
    К заделке пробоины приступили сразу после прекращения обстрела, в 18.00. Продольные переборки подкрепили брусками, с внутренней стороны установили стальные распоры. Снаружи на пробоину наложили железный лист, но он не закрывал пробоину целиком. Часть воды удалось откачать, однако в повреждённых отсеках оставалось 250 тонн воды; ещё столько же пришлось принять в отсеки правого борта для выравнивания крена.
    Рано утром 28 июня «Ретвизан» развёл пары и в 6.15 снялся с бочек внутреннего рейда: ему вместе с эскадрой предстояло попытаться прорваться во Владивосток. С эскадрой не было крейсера «Баян»: он подорвался на мине и находился в ремонте. В 8.30 эскадра, следуя за тралящим караваном, вышла в море. «Ретвизан» снова был вторым в строю и шёл за «Цесаревичем». На броненосце недоставало двух 152-мм, трёх 75-мм, двух 47-мм и всех шести 37-мм пушек и четырёх пулемётов, а также одного торпедного аппарата, уничтоженного взрывом 27 января; ещё один аппарат был неисправен. Одно из носовых 305-мм орудий не могло действовать на больших углах возвышения из-за порчи барабана зарядника, происшедшей во время перекидной стрельбы 15 июля.
    Артиллерийский бой начался около 12.15 на дистанции более 80 каб. Первый выстрел сделал японский броненосный крейсер «Ниссин», которому ответили русские броненосцы «Пересвет» и «Победа». Когда дистанция сократилась до 75 каб, открыли огонь три пушки главного калибра «Ретвизана», на 60 каб к ним присоединились шестидюймовки. Стреляли залпами, главным образом по японскому флагману «Микасе». В 13.00 противники разошлись контргалсами, и стрельба прекратилась. За первую фазу боя «Ретвизан» выпустил 42 305-мм и 82 152-мм снаряда, получив 12 попаданий. Самой неприятной оказалась пробоина в носовой части с правого борта в районе кондукторской кают-компании: она находилась недалеко от ватерлинии и сильно захлёстывалась волнами. Другие повреждения были незначительными. От собственной стрельбы вышли из строя два 152-мм орудия, но через час их исправили.
    Около 13.50 перестрелка возобновилась, но из-за большой дистанции вскоре прекратилась. Вторая фаза сражения реально началась лишь в 16.30. Расстояние между противниками колебалось от 70 до 30 каб. В разгар боя вышли из строя два 152-мм орудия: у обоих выкрошились зубья подъёмных дуг и шестерён. Одну из пушек удалось исправить, а у другой во время ремонта взрывом вражеского снаряда оторвало ствол. Примерно в 17.00 в носовую башню «Ретвизана» попал тяжёлый снаряд, и её заклинило, а сместившийся от удара назад 305-мм снаряд левого орудия раздавил заряжавшиеся в этот момент полузаряды и заклинил зарядник. При тушении загоревшихся парусиновых чехлов на амбразурах водой залили реле и клеммы электропривода. До конца боя из заклиненной башни было сделано ещё три выстрела: они производились в тот момент, когда вражеские корабли в процессе маневрирования эскадр попадали в прицел. Примерно через полчаса два попадания 305-мм снарядов в «Цесаревич» убили контр-адмирала В.К. Витгефта и ранили многих офицеров. Корабль потерял управление и выкатился из строя. Поскольку никаких сигналов поднято не было, «Ретвизан» и «Победа» начали поворот вслед за флагманом, пока не поняли, что тот неуправляем. Русская эскадра потеряла строй.
    В этой ситуации Э.Н. Щенснович направил свой корабль прямо на неприятеля, намереваясь таранить один из концевых кораблей вражеской эскадры. Японцы перенесли огонь на приближавшийся русский броненосец, однако целились неточно, и основная масса снарядов падала за его кормой. Однако, когда до ближайшего противника, броненосного крейсера «Ниссин», оставалось не более 17 каб, через огромные смотровые щели рубки русского корабля влетел осколок, ударивший командира в живот. Э.Н. Щенснович на время потерял управление. Затем он увидел, что японская эскадра уже вышла из опасной зоны, а русские корабли уходят назад. «Ретвизан» развернулся и вслед за другими кораблями эскадры взял курс на Порт-Артур. Адмирал Того не стал преследовать русскую эскадру, отправив вдогонку лишь несколько отрядов миноносцев. Ночью его трижды пытались атаковать японские миноносцы, но их атаки были сорваны интенсивным огнём русского корабля. На рассвете «Ретвизан» чуть было не стал жертвой миноносца «Властный», но всё обошлось, и броненосец первым из всей эскадры бросил якорь на рейде.
    Всего за бой «Ретвизан» выпустил: 77 305-мм снарядов (четыре бронебойных и 73 фугасных), 310 152-мм (51 бронебойный, 241 фугасный и 18 сегментных), 341 75-мм (260 стальных и 81 чугунный) и 290 47-мм (230 стальных и 60 чугунных).
    В «Ретвизан» попало 23 снаряда, из которых два поразили рангоут и не разорвались. Были разбиты все прожекторы и шлюпки, выведен из строя носовой компас, пробита фок-мачта, раздроблен элеватор подачи снарядов на фор-марс. В носовой части по правому борту в 51-мм броне были обнаружены две пробоины (через одну из них вода поступала в кондукторскую кают-компанию). Вражеским огнём были выведены из строя одно 152-мм, два 75-мм и пять 47-мм орудий, а также заклинена носовая башня. Большие пробоины были в кожухе первой дымовой трубы и в обшивке правого борта в районе каюты командира. Остальные повреждения были незначительными. Погибло шесть матросов, ещё 38 ранено, в том числе четверо - тяжело. Из офицеров, помимо командира, пострадали ещё четыре человека.
    После неудачи, постигшей русскую эскадру 28 июля, лишь командир броненосца «Севастополь» капитан 1 ранга Н.О. Эссен считал, что нужно готовиться к повторению попытки прорыва. На совещании, созванном 6 августа контр-адмиралом П.П. Ухтомским, было решено, что корабли должны быть разоружены для усиления сухопутной обороны, причём за каждым из них закреплялся определённый участок. «Ретвизану» достался восточный район от бухты Тахэ до батареи «литеры Б».
    Тем не менее, на кораблях проводились и ремонтные работы. На «Ретвизане» сначала заделали пробоину, полученную накануне боя. На этот раз обошлось без кессона: вместо него изготовили сравнительно небольшой ящик с уплотнениями из парусины, с помощью которого удалось остановить поступление воды и осушить отсеки, а затем уже изнутри корабля заменить «заплатку» более крупным листом толщиной 13 мм и залить толстый слой цемента. Параллельно снимали артиллерию: к сентябрю на броненосце недоставало трёх 152-мм, четырёх 75-мм, семи 47-мм и шести 37-мм пушек, а также значительной части экипажа (на батареи и прожекторные посты ушёл 171 человек, а 8 августа из «ретвизановцев» образовали десантную роту численностью 206 нижних чинов под командованием лейтенанта Пущина, которая находилась в резерве).
    Фактически единственной боевой задачей крупных кораблей эскадры стала огневая поддержка сухопутного фронта. С 4 по 23 августа «Ретвизан» провёл 14 стрельб, только за пять дней (с 8 по 12 августа) выпустив 27 305-мм и 252 152-мм снаряда.
    19 сентября японцы впервые обстреляли стоявшие в гавани корабли из 280-мм осадных гаубиц. Корректировка огня осуществлялась с захваченной 7 сентября Длинной горы, откуда хорошо просматривались и Восточный, и Западный бассейн порта. Обстрелы продолжались ежедневно, и после особенно сильного обстрела, последовавшего 25 сентября, русская эскадра днём перешла на внешний рейд, где укрылась за Тигровым полуостровом. В «Ретвизан», ставший флагманским кораблём, в период с 26 сентября по 19 октября попало четыре 280-мм и три 120-мм снаряда, не причинивших серьёзных повреждений. 22 ноября японцы, захватив Высокую гору, с которой город был виден как на ладони, организовали на ней корректировочный пост и в 10.30 открыли огонь из 280-мм гаубиц. В этот день в «Ретвизан» попало восемь снарядов, однако пострадало всего два человека: один матрос был тяжело ранен, а контр-адмирал Р.Н. Вирен отделался лёгким ранением. На следующий день, 23 ноября, расстрел броненосца продолжился. В этот день в «Ретвизан» попало 14 280-мм и шесть 150-мм снарядов. Около 16.00 корабль с креном 4° на левый борт сел на грунт. На нём погиб один и было ранено шесть человек.
    В течение ночи с полузатопленного броненосца были свезены все 152-мм и 75-мм снаряды, часть 47-мм и винтовочных патронов, некоторое количество 305-мм полузарядов. К утру работы были закончены, и Э.Н. Щенснович приказал покинуть корабль. 24 ноября приказом № 1978, подписанным командиром порта контр-адмиралом И.К. Григоровичем, «Ретвизан» был исключён из списков.
    20 декабря Э.Н. Щенсновичу выпала малоприятная обязанность подписать капитуляцию уже не существующего флота. Накануне вечером русские моряки попытались уничтожить находившиеся в гавани корабли. На «Ретвизане» подорвали обе башни главного калибра, причём с кормовой сорвало крышу.
    Вскоре после захвата Порт-Артура японцы приступили к подъёму севших на грунт русских кораблей, благо вода едва доходила им до верхней палубы, и то во время прилива. К концу 1908 года из 12 находившихся в строю японского флота броненосцев ровно половину составляли бывшие русские корабли.
    Броненосец «Ретвизан» был поднят 22 сентября 1905 года (здесь и далее даты приводятся по новому стилю) и переименован в «Хидзэн», по названию одной из старых японских провинций. Первоначальный ремонт был выполнен в Порт-Артуре, затем корабль отбуксировали в Сасебо. Полностью ремонтные работы завершились лишь в ноябре 1908 года.
    Сколько-нибудь подробных сведений о внесённых в конструкцию корабля изменениях нет. Известно, что на испытаниях машины отремонтированного броненосца развили мощность 16 120 л.с., обеспечив ему скорость 18,8 узлов. По всей вероятности, котлы Никлосса были заменены на японские системы Миябара. Артиллерия главного и среднего калибра, скорее всего, осталась прежней, а вот пушки меньшего калибра были заменены на японские (именно так обстояло дело на других трофейных кораблях, о которых имеются более подробные сведения), причём малокалиберной артиллерии стало существенно меньше: 14 76-мм (десять в батарее и четыре на надстройках) и четыре 47-мм, причём последние, судя по фотографиям, вскоре вообще сняли. Неисправные подводные торпедные аппараты демонтировали. Внешне «Хидзэн» отличался от прежнего «Ретвизана» формой дымовых труб, отсутствием боевых марсов, новым рангоутом, переделанными мостиками. В конце 1908 года «Хидзэн» вошёл в состав флота как линкор 1 класса, вскоре после чего состоялся грандиозный морской парад - смотр восстановленных трофеев. Последующие годы прошли в учебных плаваниях и манёврах. В начале Первой мировой войны «Хидзэн» участвовал в охоте на эскадру адмирала Шпее. 15 октября «Хидзэн» и «Асама» подошли к Гонолулу, где укрывалась немецкая канонерская лодка «Гейер». Вскоре последняя интернировалась, а японские корабли вернулись в метрополию, так и не вступив в бой с врагом. В начале 1918 года «Хидзэн» вместе с кораблями других стран Антанты вошёл во Владивосток, и в последующие три года неоднократно возвращался сюда, морально поддерживая японскую интервенцию на Дальнем Востоке. В сентябре 1921 корабль был переклассифицирован в броненосец береговой обороны, а после Вашингтонской конференции -  разоружён. 20 сентября 1923 года «Хидзэн» официально исключили из боевого состава флота и переоборудовали в плавучую мишень, а 12 июля 1924-го - потопили в ходе учений новых японских дредноутов.